Глава 7. Дальнейшее развитие и швейцарская эпопея

Кричат загонщики, и лают псы до рвоты,
Кровь на снегу и пятна красные флажков.
(В.Высоцкий) 

За три с хвостиком десятка лет Полянский ни разу не сунулся в США. Ни для кого, однако, не секрет, что он разъезжал по всей Европе, на съемки, на фестивали и просто так. Сложилось впечатление, что достигнут некий статус-кво. 

  Первые шевеления после двадцатилетнего затишья начались, когда Стивен Кули был избран Окружным прокурором Лос-Анджелеса. Несколько позже фильм «Пианист» был снят и номинирован на ряд Оскаров. Когда-нибудь потом я разовью тему художеств господина Кули на прокурорском посту, но в общем, вы можете сами о них почитать (много интересного всплыло во время его кампании – впоследствии, к счастью, проигранной – на пост Генерального прокурора штата Калифорния). То же касательно политических игрищ, всегда бушующих вокруг Оскара. Так или иначе, именно с этого момента начались попытки замазать Полянского грязью, инициирование вялотекущей кампании (цветочки по сравнению с давешней, о которой мы поговорим в последней главе) и последовавшие за ней попытки экстрадировать Полянского из ряда стран. Кули со своими амбициями (Риттенбанд-2, или Возвращение Риттенбанда) никак не мог пройти мимо такого многообещающего дела. 

Прокурор Кули

Кстати, знаете, какой файл завели на Полянского в Интерполе? Там сказано, что он обвиняется в «преступлениях против детей». Я искренне рад, что власти стран, к которым Кули лез со своей экстрадицией, даже перед лицом такого кошмара не постеснялись заглянуть в суть дела. И увидели, конечно, что никаких «детей» там рядом не стояло, а «преступления» (во множественном числе) сводятся к одному-единственному случаю «незаконного секса»; поэтому Кули был дан от ворот поворот. Но формулировка симптоматична: им всегда приходится преувеличивать и врать. Пусть у прочитавшего возникнут образы жестокого обращения с детьми, изнасилований, а лучше убийств; это весомо, зримо и произведет желаемый эффект, не то что несчастный «незаконный секс» со «взрослой особью женского пола». (Словно бы руководствуясь неким смутным ощущением, что если они прибавили в одном месте, то для равновесия надо убавить в другом, в графе «языки» они скромно указали: английский. Смешно. Он свободно владеет как минимум шестью, и английский у него не первый иностранный, да впрочем и не второй. Я не то чтобы шучу, мне действительно кажется, что это какая-то подсознательная попытка уравновесить одну ложь другой).

К счастью, эта непристойная чушь была проигнорирована.

А потом пошло одно за другим.

В 2008 году Марина Зенович сняла W&D, документальный фильм, который я все время цитирую. Воздерживаясь от анализа собственно дела, фильм фокусировался на допущенных беспрецедентных нарушениях.

Просто игнорировать этот фильм не получилось бы: выкрутасы американского правосудия вопияли к небу. Значит, прокуратура могла пойти по одному из трех путей.

Все отрицать и подать в суд на Зенович за клевету. Это было очевидно невозможно по той простой причине, что она ничего от себя не добавляла, а участники событий прямо на экране говорят своими словами и своими голосами. Все они, кроме Риттенбанда, еще живы и готовы подтвердить все сказанное. 

Признаться в нарушениях, извиниться, и согласиться начать по новой, с того момента, когда дело еще могло быть разрешено ко всеобщему удовлетворению. Полянскому гарантировали бы то, что обещали с самого начала, он приехал бы в США, был бы приговорен к уже отбытому сроку, и белым лебедем отправился бы куда глаза глядят, на свободу с чистой совестью. Тогда это было возможно, потому что пресса и публика еще не были науськаны до теперешней степени остервенения. За предшествующие тридцать лет в американских СМИ были попытки осветить дело объективно и назвать вещи своими именами: «незаконный секс». Не было массовой истерии, никто не бился в припадке, не орал «Насильник! Педофил!!!» и не призывал к немедленному четвертованию и колесованию.

Все это произошло потом, поскольку прокуратура выбрала третий путь, суть которого в следующем: о каких таких нарушениях СМЕЕТЕ ВЫ говорить, когда у нас тут ЧУДОВИЩНОЕ, КОШМАРНОЕ, НЕСЛЫХАННОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ ВЕКА.

Все это было бы смешно, если бы не исходило от людей, наделенных властью.

Все последующие события являются логическим результатом этой позиции: стремясь отвлечь публику от собственных грешков, они изображают Полянского самым ужасным преступником в истории человечества, и при этом без колебаний идут на подлоги, клевету и искажение фактов. Видите, это уже стало доброй традицией.

Много чего было написано про скандал со швейцарскими банками, и многие считают, что арест Полянского явился непосредственным результатом этого скандала, то есть что швейцарцы просто сдали его американцам; я не буду сейчас в это вдаваться (может быть, потом). Короче, он был арестован в стране, куда его пригласили на фестиваль; в стране, где у него была собственность и куда он часто ездил все эти годы. Бреннеман и Новалис обнаружили грубые нарушения вокруг этого ареста, но у меня еще не было времени в этом разобраться. Если вам интересно и вы читаете по-английски, можете посмотреть об этом у них.

Так вот, значит, арестовали его и посадили в тюрьму. Американская пресса в этот момент исполнена сдержанного самодовольства. Пока никакой истерии. Примерно так: все под контролем, мы поймали самого опасного злодея нашего времени, скоро он ответит за преступление века, сколь веревочка ни вейся, никто не ускользнет от американского правосудия вообще и прокурора Кули в частности.

Я надеюсь, вы не забыли, что как раз тогда Кули метил в генпрокуроры.

Но швейцарцы ни с того ни с сего повели себя не так, как ожидалось. Они не повелись на басни о «преступлениях против детей» и напомнили Штатам, что договор между Швейцарией и США гласит: беглецы, которым светит менее шести месяцев лишения свободы, экстрадиции не подлежат. Прокурор Дейв Уолгрен возопил об «изнасиловании ребенка», а швейцарцы опять не купились: в материалах дела они обнаружили только «незаконный секс», срок за который был, по некоторым признакам, отбыт. Адвокаты Полянского предложили, чтобы за более явными признаками швейцарцы обратились к запечатанному свидетельству Гансона, поскольку, по их сведениям, после ознакомления с ним можно будет не сомневаться: отбыт именно тот срок, который был оговорен. Швейцарцы заинтересовались и запросили этот документ, без которого, как они заподозрили, запрос на экстрадицию был неполным.

Мистер Хаммел (адвокат Полянского) напустился на прокурора Уолгрена за то, что тот, находясь под присягой, «ввел в заблуждение швейцарскую сторону» посредством опущения из отправленного несколько месяцев назад запроса на экстрадицию ключевой информации о согласованном сроке тюремного заключения. Если мистер Полянский был приговорен к сроку менее шести месяцев, он, возможно, вообще не подлежит экстрадиции.

Это обвинение привело в бешенство мистера Уолгрена, который пожаловался, что мистер Хаммел снова и снова лезет к суду с аргументами, которые уже были отвергнуты. Он употребил в отношении мистера Полянского целую литанию имен, назвав его «этот преступник», «этот беглец» и «этот насильник», что вызвало замечание со стороны судьи Эспинозы.» (Нью-Йорк Таймс, 16 марта 2011).

Слышите старую песню? Кули с Уолгреном приняли вахту Уэллса с Риттенбандом. Один делает карьеру, другой просто бьется в припадке истерической ненависти, используя те же трюки, в которых мы уже уличали Уэллса.

Непохоже было, что дело скоро разрешится. Швейцарцы не пожелали больше позориться, и Полянского перевели из тюрьмы в его дом в Гштааде. Еле согласовали с американцами условия: под залог? - дудки, был уже прецедент! – хорошо, под огромный залог? – нет, это не гарантия!! – под огромный залог и домашний арест? – ни за что, он альпинист, вылезет в трубу и уйдет через Альпы!!! – хорошо: под непомерный, беспрецедентный залог, домашний арест, и, до кучи, электронное наблюдение.

Вот тогда-то и грянули первые истерики.

Пресс-релиз Интерпола
26 ноября 2009 года
Вслед за решением швейцарского федерального суда выпустить Романа Полянского под залог, Интерпол издал напоминание всем 188 странам-участницам, что по просьбе администрации США на Полянского выписан ордер категории Красная Тревога, международный ордер на розыск лица, скрывающегося от правосудия.
Эта директива, отправленная из штаб-квартиры Генерального Секретариата Интерпола в Лионе, предписывает каждому Национальному Бюро Интерпола обеспечить уведомление учреждениям, контролирующим границы, о Красной Тревоге по поводу Полянского, что означает требование к каждой стране идентифицировать или определить местонахождение индивида с целью его ареста и экстрадиции.
 (…)
«Учитывая, что мистер Полянский, находясь в розыске, путешествовал по разным странам, демонстрируя открытое неповиновение, залог в 4 с половиной миллиона долларов и электронный браслет не означают, что правоохранительные органы могут ослабить бдительность», заявил Генеральный Секретарь Интерпола Роналд К.Нобл. «Мистер Полянский за 30 лет предоставил нам больше чем достаточно доказательств того, что он не чувствует себя обязанным уважать судебные решения, с которыми он лично не согласен.»
 
А вы думали, я шучу про «преступление века»? Мишка Ларин как опаснейший преступник аттестован. Абсурд громоздится на абсурд, и дальше станет еще хуже.

Адвокаты Полянского попросили вынести приговор in absentia и получили отказ.

Ну и почему, спрашивается? Эспиноза, судья округа Лос-Анджелес, заявил 22 января: «Я не отрицаю, что предполагаемым приговором стал бы тот срок, который мистер Полянский уже провел в тюрьме штата с целью психиатрической экспертизы,» - ну и что бы не огласить этот приговор и не покончить с этим подзатянувшимся делом? Какое объяснение можно дать их упорному нежеланию пойти на этот логичный шаг, кроме разве стремления устроить разухабистое шоу и продвинуть свои карьеры за счет одного человека? Ах да, еще же месть, тоже нельзя сбрасывать со счетов. Ну а теперь, когда джинн «общественного мнения» выпущен из бутылки, обратного хода к такому мирному разрешению просто нет. Теперь они могут только эскалировать. «Превышать», по выражению одного моего любимого писателя.

И вот время проходит, собаки спущены, и начинается настоящая охота на ведьм: как по волшебству, во всех печатных и непечатных органах «незаконный секс» превращается в «изнасилование ребенка».

Это довольно элегантный фокус. Во-первых, так как мисс Гейли была несовершеннолетней, можно назвать ее «ребенком», что немедленно создает образ маленькой невинной девочки. Во-вторых, мы уже знаем, что «изнасилование по статутному праву» - это термин, иногда используемый для описания секса, один из участников которого не достиг возраста согласия. Из этого словосочетания можно выделить «изнасилование» и совсем замять какое-то маловразумительное «статутное право». Объяснять разницу публике при этом не следует.

Для тех же, кто в своем упрямстве настаивает, что разница между «незаконным сексом» и «изнасилованием» огромна, и если бы не это злосчастное наименование, никто бы не имел права об изнасиловании даже заикнуться, штампуется лозунг «изнасилование есть изнасилование!» (по-английски куда бодрее: rape is rape! Такая речевка. Уже можно маршировать.) Слабоумие этой попевки объясняет энтузиазм, с которым она была подхвачена. Для меня она служит индикатором умственных способностей оппонента и его невосприимчивости к логике.

Другое словосочетание, на первый взгляд невинное – «вот и весь сказ» (end of story), фигура речи, горячо любимая всеми проклинателями Полянского. Она используется сразу после извержения всей обычной клеветы, с целью недопущения аргументов (и тем более фактов) с нашей стороны.

И вот мы слышим, что «он изнасиловал ребенка и сбежал от правосудия, вот и весь сказ», и слово «педофил» звучит все чаще и чаще, а скоро все совсем сорвутся с цепи, и послышатся прямые призывы к линчеванию.

Но время уходит! Швейцарцы требуют документы. Французское правительство, Академия Изящных Искусств, деятели культуры, и все люди мира, не пожелавшие пойти на поводу у демагогии обезумевшей прессы, постоянно протестуют, стоят в пикетах, собирают подписи против идиотских действий США, чьи методы Клод Лелюш назвал «гестаповскими». Саманта Гаймер строчит петиции с просьбами прикрыть дело. Избирательная кампания Кули в полном разгаре, а значит, про него всплывает много разного некрасивого.  

Кули и его шайка должны были совсем отчаяться к тому времени, потому что их следующий ход выходит уже за всякие рамки здравого смысла.

Барабанная дробь… из цилиндра за уши вытаскивают Шарлотту Льюис. Крибле-крабле-бумс.

К несчастью для Кули, про Льюис слишком много известно. Текст ее интервью 1999 года можно посмотреть здесь, но я не могу отказать себе в удовольствии его проанализировать.

«Не знаю, со сколькими мужчинами я спала за деньги. [Это она про свою бурную юность в 80-е годы. - J.M.] Я все время была как в тумане. Мне было 14, я находилась в поисках волнующих переживаний, но при этом оставалась такой наивной.» Н-да.

Наконец однажды дело обернулось скверно, какие-то арабы ее чуть не похитили и не «вывезли из страны, чтобы превратить в секс-рабыню». После этого она стала осторожнее, но не намного. «Возможно, мне следовало отдать себе отчет в происходящем, но я не могла. Мне требовались впечатления, и я любила мужчин. И хотя я знала, что по закону не должна заниматься сексом, поскольку я несовершеннолетняя, я не считала это преступлением.» В то же самое время она подрабатывала моделью в агентстве под названием Букингс. «Подруга, тоже модель, спросила меня, не думала ли я когда-нибудь сниматься в кино. Оказалось, что она знакома с Полянским, который жил в Париже. Мы купили дешевые билеты, приехали в Париж и встретились с ним

А теперь прошу внимания. «Я была им очарована, и захотела стать его любовницей. Я уже прошла пробы на фильм «Пираты», так что это был не тот случай, когда роль через койку. Я, наверное, хотела его больше, чем он меня.»

Она пришла к нему, и поселилась, и утверждает, что они пробыли любовниками полгода. В интервью также отчетливо говорится, что ей было 17 лет когда они начали сожительствовать; к началу съемок, впрочем, уже перестали. Потом она встретила Уоррена Битти и «соблазнила его» (ее собственные слова). После «Пиратов» она уже не была никому неизвестной моделькой – она сыграла главную женскую (пусть небольшую) роль в фильме Полянского, а это дорогого стоит. Полянский вывез ее на Каннский фестиваль, всем предъявил, ее карьера пошла в гору. Ее пригласили в Голливуд на главную роль в фильме «Золотое дитя» с Эдди Мерфи. Дальше она перечисляет кучу своих последующих любовников, таких как Чарли Шин, Мики Рурк, Доди Файед, Мик Джаггер и Джим Керри; она также признается в пристрастии к наркотикам (начиная еще с ее «шальных» подростковых лет), которое впоследствии погубит ее карьеру. «Кокаин, конечно, и Экстази, и разумеется марихуана. Наконец я просто осознала, что надо прийти в себя, разобраться с моим расстройством пищевого поведения, бросить наркотики, бросить курить.» Ничего достойного упоминания она в кино больше не сделала.

Пока все в пределах нормы. Женщина любит мужчин и «соблазняет» кого считает нужным. Ничего особенного в этом нет, даже если она использует некоторых из них в качестве ступенек карьерного роста; если она заявляет «Я была им очарована и захотела стать его любовницей», мы не можем обвинить ее в том, что она отдалась за рольку в фильме. Подтверждение этому мы находим и в ее более раннем интервью, от 1986 года, где она говорит о Полянском: «Я находила его очень привлекательным. Я хотела бы иметь с ним отношения, и романтические, и физические. Но я его в этом смысле не интересовала.» Я так понимаю, она говорит о его нежелании возобновить отношения во время киносъемок.

Но чу! В мае 2010 года! Извините, товарищи, не могу не пролить крокодиловы слезы по Кули и Уолгрену, у которых настолько ничего не было, что им пришлось прибегнуть к такому жалкому трюку. Знаю, нехорошо, но не могу не злорадствовать, как подумаю, в какую калошу они сами себя посадили.

Как вы думаете, кто же это перед нами? Да это же Шарлотта Льюис! А кто же это ее откопал? Да Уолгрен! А кто ее представляет? Да кто ж еще, как не Глория Олред (не знаете – почитайте, вам понравится). И Льюис делает заявление для прессы. Она читает его, не отрываясь от бумажки, а над ней нависла Олред и отслеживает ее чтение по той же бумажке, шевеля губами.

«Мистер Полянский знал, что мне было всего 16 лет, когда он познакомился со мной и вынудил меня к сожительству в своей парижской квартире». Да что вы говорите? А не семнадцать, как утверждалось в 1999 году? А если даже и 16 – что с того, коль скоро возраст согласия во Франции, где развивались события, всего пятнадцать? Особенно когда данная конкретная шестнадцатилетка потеряла счет мужчинам, с которыми спала за деньги, еще аж в четырнадцать? «Вынудил»? А кто заявлял, что «была очарована» и «захотела стать его любовницей»? Или она думала, что у людей настолько короткая память?

«Я находила его отвратительным» 2010
«Я находила его очень привлекательным» 1986

«Он холодно сказал: «если ты недостаточно взрослая, чтобы со мной спать, значит, ты недостаточно взрослая для кинопроб.» - «Я поняла, что мой шанс ускользает. Ведь этот фильм был моим единственным шансом добиться успеха в жизни.» 2010
Я уже прошла пробы на фильм «Пираты», так что это не был тот случай, когда роль через койку.» 1999

«Я была потрясена, очень расстроена, и начала плакать» 2010
Я, вероятно, хотела его больше, чем он меня”1999
"В него невозможно было не влюбиться." 1986
 

Достаточно?

После чего она с ним полгода прожила, а потом играла у него в фильме, и поехала с ним на Каннский фестиваль, хроника с которого показывает их обоих довольными, веселыми и в обнимку. Фотографий тоже полно.

 
«Я никогда не прощу Полянского. Я никогда не узнаю, какой стала бы моя жизнь, если бы этого не произошло. Должна быть какая-то справедливость. Я говорю правду, и Роман знает, что я говорю правду2010

Прощать тут и впрямь много чего накопилось. Он дал ей (как ранее Настасье Кински) все необходимое для светлого будущего, но когда она попала в Голливуд, больше он ничего для нее сделать не мог. («Передо мной был весь мир. Но я открыла для себя кокаин и не могла остановиться», сообщает она в 1997). А в Голливуде некому с ней няньчиться, нет там таких олухов царя небесного, один вот был, и тот «сбежал от правосудия». Да и что говорить, Льюис отнюдь не Кински. Но ее слабая одаренность, застарелый интерес к наркотикам и врожденная склонность к… э… промискуитету – никак не вина Полянского. Он сделал для нее все, что вообще можно сделать, и этого не хватило. Поделом ему, значит, надо же соображать, с кем связываешься.

«После завтрака он захотел показать нам [Шарлотте и ее подруге Элизе] Мону Лизу, поэтому повел нас в Лувр и другие музеи в центре.» (2010). Да, с него станется. Оперы небось еще были и, страшно подумать, филармония, за полгода-то. Такое не прощают.

На фотографиях она смотрит на него с обожанием. А теперь заявляет: «Он совершил надо мной насилие, манипулировал мною наихудшим из возможных способов. Это глубоко травмировало меня, этот опыт наложил отпечаток на всю мою жизнь». Оно и видно, с таким длинным списком знаменитостей-любовников после «этого опыта».

Что и говорить, грешно смеяться над несчастной бабой, неумной и неталантливой. Она сама погубила карьеру, к которой ее подвели за ручку. Можно бы и пожалеть ее, не сумевшую вовремя взять себя в руки и в один прекрасный день решившую свалить все свои беды на кого-нибудь другого, вопреки всяким фактам, своим собственным словам, всей документированной истории. Если бы она только не согласилось стать пешкой в игре Кули – и тем самым не вывела себя за пределы сферы действия жалости или милосердия.

Потому что все это делается с определенной целью, и она не стесняется эту цель предать огласке. Она говорит, «Очень важно, чтобы прокуратура и власти Швейцарии были вооружены этой информацией, когда будут решать судьбу господина Полянского». Овация. Что, Кули, больше совсем нечего предъявить швейцарцам? Вот именно. Нечего.

И они извлекают из небытия эту жалкую дуру, и ах как некрасиво выглядит это ее появление: ни раньше ни после! И за каждым произносимым ею словом слышится вопль прокуратуры: «У нас ничего на него нет, а время считай вышло!»

Серьезно, друзья мои: шайка новая, а приемы все старые. Опять у них нет ничего, кроме риторики, и этот пример клеветнической демагогии подстать тем трусам с пятном черт-те чьей спермы.

Все, однако, хорошо, что хорошо кончается. Здравый смысл восторжествовал, Швейцария приняла решение, и 12 июля Полянский был освобожден. Америка спросила, можно ли подать апелляцию, и получила безоговорочный отказ.

А теперь соль анекдота. Непосредственно после этого в американских СМИ появилась несметная прорва разъяснений, представляющих историческое решение швейцарской стороны результатом недоразумения. Miscommunication, выражаясь их языком: недопонимание друг друга высокими договаривающимися сторонами. Уши вянут это выслушивать. Девять месяцев - да за это время родить можно - недопонимания между такими значительными и, хочется верить, грамотными должностными лицами, и все это в 21 веке? Или они почтовых голубей посылали? Бутылки бросали в океан?

Это дело изобилует деталями, про каждую из которых хочется воскликнуть (да что воскликнуть – заорать): «но ведь уже одного этого достаточно, чтобы понять, кто здесь врет!» Медицинского заключения мисс Гейли вполне достаточно. Попытки ввести правосудие в заблуждение трусами вполне достаточно. Постоянной потребности прибегать к преувеличениям, искажениям и прямой лжи вполне достаточно. Шарлотты Льюис со своей Моной Лизой вполне достаточно. А теперь еще и это. 

Для швейцарской же стороны, как для любого, кто еще не утратил рассудок, дело было ясно как день: незаконный секс, наказание за который уже было отбыто.

Но многие утратили рассудок, вот в чем штука. Соберитесь с духом: в следующей главе перед нами пройдет парад уродов.

No comments: